| Трафарет выдуманной истории |  |
 |
 |
| 08.08.2011 08:03 |
|
Автор детектива должен быть личностью незаурядной. Ведь как иначе можно придумывать хитросплетение интриг, разбавлять его очаровательными героями и распутывать клубок злодеяний так ловко, что читатель догадывается о том, кто виновник всех бед, ровно тогда, когда этого хочет сам писатель? Корреспондент “СБ” встретилась с педагогом по образованию, практикующим адвокатом, человеком, увлекающимся краеведением, и писателем по призванию Иваном Любенко. Действие его исторических детективов разворачивается в губернском Ставрополе начала XX века [что, согласитесь, добавляет для наших земляков особую прелесть] — на пыльных улицах, в раскидистых садах, доходных домах и даже в разветвленной сети подземных туннелей под крепостной стеной. — Иван Иванович, ваше литературное творчество было продиктовано необходимостью выразить интересные случаи из адвокатской практики? — Честно говоря, последние пятнадцать лет, в течение которых я занимался адвокатской деятельностью, — наиболее спокойная часть моей жизни. Но был и другой период, из которого я черпаю вдохновение и образы героев. В ту пору я пробовал себя в самых разных отраслях — работал и грузчиком, и отделочником, и экспедитором, и музыкантом, занимался преподаванием, туристическим бизнесом. Моя супруга даже шутит, что не знает, с каким профессиональным праздником меня поздравлять. Самое главное, на мой взгляд, ценить людей, которые тебя окружают. Они могут научить очень многому. У меня и рассказ такой есть — “Городские зарисовки” — о тех, с кем сводила судьба, о необычных людях и необычных судьбах. — Есть ли такой этап в вашей жизни, который вы можете выделить отдельно и назвать самым ярким? — Пожалуй, да. Это создание клуба “Джентльмен”, который стал второй зарегистрированной общественной организацией в нашем городе. Я был вице-президентом, а возглавил организацию Николай Диденко — человек высокой культуры, друг художника Гречишкина, проработавший долгое время в Америке. Он никогда никого не называл на ты и мог поддержать любую тему. Николай Андреевич стал примером для всех. Меня изумляло и восхищало то, что он жил по дореволюционным канонам. Однажды на собрании клуба Николай Андреевич долго рассказывал всем участникам о том, как нужно вести себя с дамами. По окончании речи никто из мужчин не тронулся с места, пока не вышли все представительницы слабого пола, а после этого мы кинулись подавать им верхнюю одежду. Забавно было наблюдать, как некоторые из нас стояли в нерешительном почтении возле троллейбусов и автобусов, ожидая, пока зайдут все женщины. — А чем же занимался клуб? — Это был английский клуб наподобие тех, которые существовали в викторианскую эпоху. Раз в месяц проводились заседания, на которых участники говорили на интересующие их темы. Один молодой человек увлекался электронными машинами и часто рассказывал о технических разработках за рубежом. Другой был поклонником творчества Баха и Бетховена. Я же всегда любил делать экскурсы в историю Ставрополя. Но самое главное, что заседания проходили исключительно на английском языке, и если кто-то по ошибке произносил русское слово, он тут же штрафовался и бросал установленную сумму в копилку. На членские и штрафные взносы мы смогли собрать богатую библиотеку иностранной литературы. — Членом клуба мог стать любой желающий или ему необходимо было пройти отбор? — Мы очень тщательно подходили к выбору кандидатов. Во-первых, человек должен был прекрасно владеть английским языком, а во-вторых, ему нужно было получить две рекомендации от действительных членов клуба. После его монолога о себе шло тайное голосование, на котором принималось решение о вступлении в клуб. Помню, одним из участников “Джентльмена” был рабочий аэропорта, имевший неоконченное среднее образование, который самостоятельно выучил иностранный язык. Он просто вызубрил словарь с шестью тысячами слов, а потом стал читать Шекспира. Говорил со страшным акцентом, но был настолько упорным и трудолюбивым, что это заслуживало по меньшей мере уважения. Когда приходили носители языка к нам на заседание и он спрашивал у них, какой из сонетов Шекспира они больше всего любят, люди долго пребывали в изумлении. Даже они не были настолько хорошо знакомы с творчеством своего знаменитого поэта. Интересен тот факт, что на заседаниях всегда присутствовал сотрудник КГБ. Позже он стал достойным членом клуба. — Вы сказали, что всегда увлекались историей города. На страницах книги можно встретить описание Алафузовского сада, Воронцовской рощи, Соборной горы, Николаевского проспекта, доходного дома на Александрийской улице... — Мне нравится ходить по сегодняшнему Ставрополю и представлять, какими были эти дома и улицы столетие назад. В одной из моих книг персидское золото было спрятано в подземной галерее между соляным складом, расположенным в крепости, и домом №8 по Александрийской улице. По задумке нужно было указать число шагов на этом отрезке. Я с удовольствием прошелся по этому пути несколько раз — получается 445 шагов. Многие места города достойны того, чтобы их описали. Как и многие личности. Так в моем последнем произведении внимание уделено генерал-майору, участнику Кавказской вой-ны Георгию Эмману-элю. Это великий человек, который, по моему мнению, ничем не уступал генералу Алексею Ермолову. В моем произведении он предстает как генерал Георгий Эртель, и я упоминаю его любимое увлечение — кормить оленей свежеиспеченным хлебом. Еще один интересный момент заключается в том, что в книге я даю свою версию причин гибели Александра Грибоедова, который принимал участие в заключении выгодного для России Туркманчайского мирного договора. — Пожалуй, самое сложное в историческом детективе — наполнить его реальными фактами. Вы согласны? — Безусловно. Мой роман может прочитать историк, и мне бы совсем не хотелось, чтобы он обнаружил ряд неточностей. Хотя огрехи порой случаются. Так, в одной из глав книги “Маскарад со смертью” указывалась бутылка шампанского, с которой улыбалась вдова Клико. Однако чуть позже я узнал, что ее изображение находилось не на этикетке, а на пробке. Теперь я стараюсь проверять каждую деталь и крайне придирчиво изучаю любые исторические свидетельства. Месяца 2-3 уходит на их сбор, подготовку материалов. Но наиболее сложное, пожалуй, придумать сам детективный сюжет. Понимаете, каждый раз хочется, чтобы следующий роман был лучше, а быть может, и интереснее преды-дущего. Вот и получается, что начинаешь перед собой ставить все более сложные задачи. Так, в романе “Следъ” мой главный герой — присяжный поверенный окружного суда Клим Ардашев — раскрыл преступление, совершенное 80 лет назад. А в романе “Кровь на палубе” между двумя событиями прошло целых 125 лет, и при этом Клим Пантелеевич все-таки сумел отыскать истину. Кстати, мне доводилось общаться со следователями, раскрывавшими преступления шестидесятилетней давности. Так почему же писатель не может немного пофантазировать и расширить рамки? — А сомнения случаются, перед тем как отправить книгу издателю? — Творческие сомнения бывают уже после того, как напишешь книгу. Я не решаюсь передать ее издательству еще месяца три. И за это время начинаю расправляться, причем довольно жестко, с ее содержанием. Книга теряет примерно пятую часть своих страниц. Идеальный вариант заключается в том, чтобы положить написанное произведение в стол на год, а потом перечитать его снова. Глубоко уверен, что от 400 страниц останется только 300. Но для этого нужно обладать большой выдержкой, которой, к сожалению, у меня нет. — Зато обладаете изрядной фантазией, и, видимо, вас часто посещает вдохновение... — Скажу честно, озарения происходят весьма редко. Но у меня есть довольно необычная способность: когда долго работаю над текстом и пытаюсь найти сюжетный ход для определенного персонажа, то могу увидеть его во сне. Так, однажды мне пригрезилась целая глава. А проснувшись, я ее записал. Мне снятся целые действия, как в фильмах, правда, всегда почему-то черно-белые. Есть на этот счет и занимательное объяснение. Черно-белый цвет объясняется тем, что раньше телевизионные фильмы снимались обычно именно в этой цветовой гамме, да и цветных телевизоров было совсем немного. А вот новое поколение видит яркие сны… Порой мне кажется, что писатель, создавая литературных героев и их жизненный путь, случайно описывает судьбу уже существовавших ранее реальных людей. А почему бы и нет? Мир так огромен, и столько людей уже ушло! Выходит, что трафарет выдуманной истории накладывается на трафарет когда-то существовавшей. Моменты сходятся, и автор выстреливает в яблочко. И тогда герои становятся неподвластны заготовленному сюжету, а живут уже собственной жизнью. Согласитесь, мистическая подоплека тоже имеет право на существование. — О чем ваш следу-ющий роман “Кровь на палубе”? — С удовольствием хочу отметить, что я нашел удивительную историческую личность — казака, ставшего корсаром [наемным пиратом] на Средиземноморье, сражавшегося под Андреевским флагом с турками. Непростая судьба забросила его аж на Мадагаскар, где и происходит череда загадочных событий. Ну а Клим Пантелеевич как раз отправился в морское путешествие со своей супругой Вероникой Альбертовной, которая на этот раз будет выполнять роль доктора Ватсона. Но на этом его приключения не закончатся…. Кстати, вам известно, что до революции Кисловодск был самым настоящим русским Монте-Карло? Казино, рулетки, карточные игры, мюзик-холлы... Люди рисковали, и люди проигрывали. Согласно архивам там только в 1911 году произошло 13 самоубийств. Я лишь немного “приперчил” историю Вод тайной…
Беседовала
Дарья Дараганова |
| Обновлено 08.08.2011 08:07 |